воскресенье, 25 января 2015 г.

Почему наши дети начинают приём наркотиков. Очень важная статья для всех!


Однозначно на вопрос, почему наши дети на­чинают принимать наркотики, не может ответить никто. Во всяком случае, известно совершенно точно, что никакие наследственные особенности на это не влияют. 
Наркоманы встречаются среди всех слоев общества, в любых семьях, любых учеб­ных заведениях, независимо от их элитности. Поэтому нам с вами придется искать более глу­бокие причины наркотической эпидемии, разра­зившейся в России.

Большинство исследователей этой проблемы давно пришли к выводу, что приём наркотиков (героина и марихуаны), а также других психоак­тивных веществ (табака и алкоголя) является не симптомом конкретного заболевания, а симпто­мом культуры, симптомом психологического со­стояния общества.
Вдумайтесь, мы, старшее поколение, приме­няем алкоголь в быту для лечения любых забо­леваний — начиная от простуды и заканчивая сильными болями. Что уж там говорить о труд­ных состояниях души: тревоге, депрессии, стрес­се, одиночестве и т. д.
Кто из читателей обратился к врачу-психотерапевту для лечения последствий стресса? А кто из вас при нервном напряжении предпочитает выпить рюмочку?..
Вот поэтому под маской алкогольной болезни у нашего и более старшего поколения могут скры­ваться различные душевные проблемы, расстрой­ства и заболевания. Нас никто не учил обращать­ся к врачу или священнику, и большинство из нас предпочитает лечиться не с помощью врача, а че­рез магазин...
Что же мы хотим от своих детей? Героин и другие наркотики выполняют в их культуре, культуре новой и непонятной для нас, ту же са­мую роль универсального лекарства от всех проблем, которую в нашей молодости играл алко­голь.

Жизнь старшего поколения (собственно, всех тех, кому сейчас за тридцать пять и личность ко­торых формировалась в советский период) отли­чалась пятью главными особенностями:

• Во-первых, она была в целом безответствен­ной. Большинству из нас в ней приходилось много и монотонно работать, причем работать очень часто бессмысленно, ни за что, кроме физического своего присутствия на рабочем месте, не отвечая. 

Смысл нашего труда, с на­шей точки зрения, должно было понимать только страшно далекое от нас начальство. Труд и поступки большинства из нас были абсолютно безответственными. Ответственность наступала лишь в том случае, если мы нарушали приказы начальства и выбивались из общего фона поведения некоего абстракт­ного коллектива.

Кстати говоря, мы в советские времена были во многом лишены ответственности и за соб­ственных детей. Где-то в глубине души мы зна­ли, что отвечать за их развитие будет школа и государство, а наше дело — одеть, обуть, накор­мить, дать денег, а вырастет и станет человеком он как-нибудь сам.

• Во-вторых, она была удивительно статичной.. У большинства из нас не было никаких сомне­ний в том, что завтра будет то же самое, что и вчера. Большинство из нас было уверено в зав­трашнем дне. 

В той жизни была постоянная уверенность, что человек сначала будет ходить в детский сад, потом в школу, потом либо в ин­ститут, либо на работу и т. д. Не возникало даже малейших сомнений в том, что человека распределят на работу и что он будет жить, по крайней мере, не хуже других.

• В-третьих, мы жили в обществе, в котором отдельная личность не значила практически ничего. Мерилом правильности поведения отдельного человека служило мнение коллек­тива. Мифический коллектив, а не личность, был единицей социального измерения.

• В-четвертых, в этой жизни у всех был неко­торый смысл, не связанный с материальным благополучием. Упрощая, можно сказать, что все мы участвовали в строительстве «светлого будущего». 

Большинство смотрело программу «Время» и даже если не верило в социализм до конца, то всё - равно считало, что все врать не могут и завтра будет лучше, чем сегодня.

• В-пятых, в советской культуре не было места для удовольствий. Телесные удовольствия практически были под запретом. 

Физические и чувственные удовольствия, такие, как совре­менные музыка и танцы, доставались нам с величайшим трудом и в целом не поощрялись как формы человеческой деятельности, «от­влекающие человека от созидательного труда». Как известно, в СССР даже «секса не было».

Из этих особенностей жизни бессознательно сформировалось наше мышление — «образ мыс­лей советского человека».

• Мы не привыкли к переменам. В действитель­ности мы их боимся больше всего на свете и хотим, чтобы завтра все было так же, как вче­ра.

• Мы не привыкли искать в жизни смысл. Мы постоянно бессознательно ждем, что этот смысл даст нам кто-то извне, как раньше нам его диктовали «родная Партия и правитель­ство».

• Мы привыкли к отсутствию ответственности за результаты собственной деятельности. Мы не хотим ни за что отвечать. Мы хотим, что­бы за нас принимал решения кто-то другой. Мы привыкли к разделению общества на себя са­мих и начальство. (Начальство в данном слу­чае — это та символическая инстанция, кото­рая принимает на себя ответственность за проступки подчиненного.)

• Мы не чувствуем ценности собственного су­ществования как отдельной личности. Наша ценность по-прежнему определяется нашими социальными ролями — ролью в семье, ролью на работе, заработками, ролью в компании и т. д.

• Телесные удовольствия для нас бессознательно по-прежнему находятся под запретом. Секс — по-прежнему нечто постыдное, вызывающее смешки.

Все эти пять коренных особенностей нашего мышления мы автоматически перенесли на вос­питание своих детей.

• Во-первых, из-за трудностей нашего детства мы решили сделать детство наших детей бе­зоблачным и лишенным проблем. Все наши чада стали «уникальными», «единственными», «самыми лучшими». 

Мы даже не пытались их приучить к мысли о том, что жизнь состоит не только из удовольствий и побед. Мы не смог­ли им объяснить, так как не понимали этого сами, что взрослая жизнь подразумевает ответ­ственность за свои поступки.

• Во-вторых, привыкнув сами к жизни в ста­тичном обществе, мы смертельно боимся пе­ремен. Мы воспитывали детей, даже не пыта­ясь их приучить к возможностям внезапных и далеко не всегда приятных изменений в обще­стве и во внешнем мире вообще. 

Если быть честными, то свобода и связанная с ней не­обходимость выбора и принятия решений пу­гает нас больше всего на свете.

• В-третьих, мы не научили их оставаться сами­ми собой, несмотря ни на какие перемены ок­ружающей действительности. Мы не смогли объяснить им ценность отдельной личности. 

Мы не воспитали в них привычку к самоанали­зу. Не смогли объяснить, как важно иметь соб­ственное мнение по любому поводу. Мы забы­ли рассказать о том, что такое самоуважение и чувство собственного достоинства. Мы сдела­ли их зависимыми от мнения и «моды» подро­стковой компании, точно так же, как мы были зависимы от мнения «коллектива».

• В-четвёртых, и это, на наш взгляд, самое важ­ное, мы «забыли» объяснить им, зачем человек живёт на земле, дать им хоть какой-то иной смысл существования, кроме зарабатывания денег. Мы понадеялись, что этот смысл, как и в нашем детстве, даст государство. Од­нако государство, построенное на деньгах и лжи, никакого смысла дать не захотело...

• В-пятых, мы не научили их получать удоволь­ствие от собственного тела, от таких есте­ственных его функций, как слух, зрение, ося­зание, обоняние, которые, объединившись на своем максимуме, приносят человеку сексу­альное удовольствие.

В результате наших «воспитательных» усилий средний молодой человек нашей страны, достиг­ший пятнадцати - шестнадцатилетнего возраста, оказывается в своеобразном духовном вакууме.
Он не знает, зачем он живёт на свете. Система ценностей и интересов его родителей, в основном сводящаяся к зарабатыванию денег и бесконечно­му сидению у телевизора, его не интересует, чаще всего их взгляды и образ жизни ему просто-на­просто чужды.
Он не заинтересован в учёбе. Он ни за что не отвечает, не имеет никакого дела, которое поручено только ему. 

Любовь для него понятие, немодное, практически полностью дискредитированное общественным сознанием, а секс — понятие неприличное, грязное.
Лишенный любви и интересов, он лишается чувства самоуважения — ему кажется, что он не такой, как все. Он становится целиком и полно­стью зависимым от мнения своего подростково­го коллектива.
Он боится внешнего мира, реальности с ее грязными законами. Ведь всю эту нашу грязь родители обсуждали при нем с раннего детства. Он не хочет взрослеть...
Духовный вакуум — это духовная пустота, а если природа не терпит пустоты, то душа чело­веческая тем более. Пустота души, если она не в состоянии заполниться внутренним смыслом, все­гда найдет себе внешний наполнитель. У нашего поколения это был алкоголь, нынешний мир подсу­нул детям наркотики.

Должны ли мы этому удивляться ?
Подростковый возраст — это возраст, в кото­ром человек интенсивно пытается разобраться в окружающем мире, осмыслить свою роль в нём. 

Новое поколение не может выбирать пепси. 

Чело­веческое сознание не в состоянии принять приоб­ретение жвачки «Риглис», как высший смысл соб­ственной жизни. Такие, с позволения сказать, «ценности» и порождают чувство пустоты и бес­смысленности существования.

Давайте попробуем поподробнее разобраться в структуре ощущений наших детей.
Мы всегда просим пациентов взять лист бума­ги и написать не менее пятнадцати причин, по ко­торым им нужен наркотик. 

С чистым листом бума­ги гораздо проще быть искренним, чем с любым человеком. Давайте возьмём только одну такую по­казательную, в плане нашего разговора, анкету.
Вот пятнадцать причин, по которым нужны наркотики, указанных девушкой Леной, попав­шей в беду. Текст её ответов мы приводим це­ликом, разумеется, с её согласия.

«Почему мне был необходим героин:
1. Так было легче жить, потому что все проб­лемы казались какими-то далёкими, многие из них я просто не замечала.
2. С героином жизнь воспринимается гораздо лучше, чем на самом деле. Это уход от нее.
3. Мы расстались с моим молодым человеком, я никак не могла его забыть. С героином это получи­лось. Без героина у меня были трудности с сексом, масса комплексов. Мне всё это было неприятно, а мой молодой человек этого хотел. С героином это прошло. Теперь никакого особенного удовольствия я не получаю, но и противно быть перестало.
4. Возможно, у меня много страхов: я боюсь, что мне скажут «нет», я всегда думаю, как обо мне судят другие люди, беспокоюсь, как я выгля­жу и т. д. Героин все это победил. С героином ты не чувствуешь никакого страха вообще.
5. Героин позволил мне не думать о себе и о своей жизни. «Под героином» ты вообще не думаешь ни о чем, и в какой-то мере это здорово, так как до этого я изводила себя мыслями: какая я, какая у меня жизнь и т. п.
6. Сначала я думала, что наркотики дают мне шанс выделиться из общей массы. Я думала, что и это круто и т. д. Потом я поняла, что это не так, но всё - равно продолжала чувствовать опре­делённую избранность.
7. Когда я рассталась со своим молодым челове­ком, я осталась одна, так как ещё до этого прак­тически потеряла связь со своими подругами. Оди­ночество — страшнее смерти. Это то, чего я боюсь больше всего. Я не могу быть одна. Наркотики и наркоманы подменили мне всё и всех. Я уходила из дома с утра и приходила поздно вечером. Целый день я где-то была, куда-то ездила, я встречала кучу людей, сидела на чьих-то квартирах, я была в гуще событий и в центре «маленькой вселенной». Мне это в наркотиках нравилось больше всего. Если честно, то я скучаю по этому до сих пор.
8. Среди наркоманок я была очень симпатич­ной, даже, можно сказать, красивой, ухоженной и хорошо одетой, поэтому у меня было много ка­валеров среди молодых ребят (правда, таких же наркоманов, как и я). Это давало мне чувство собственной привлекательности, в чём я была крайне не уверена после разрыва с моим молодым человеком.
9. Героин — это какое-то дело. Это, если хо­тите, в своем роде работа, которую надо выпол­нять каждый день. И это трудная работа, пото­му что найти хороший героин, когда он тебе нужен, очень трудно. Поэтому мне казалось, что, если я могу это, то я слогу многое другое. Я каза­лась себе умной, самостоятельной и способной до­биться чего-то сама.
10. Из-за того, что меня бесит моя мама. Она хороший человек и меня очень любит (даже слиш­ком), но она достает меня каждый день, каждую минуту. Иногда мне казалось, что я ее ненавижу. Кроме того, она постоянно искала наркотики в моих вещах. Мне всегда хотелось заткнуть уши и закрыть глаза. Опять-таки за меня это сделал героин.
11. У нас очень напряжённая обстановка в доме. Мама пилит не только меня, но и папу, поэтому они частенько пререкаются. Кроме того, папа всегда защищает меня, что тоже не нравится маме. На улице мне было лучше, чем дома, — там до меня никому не было дела.
12. Я очень люблю своего папу. У нас прекрас­ные отношения с детства, считайте, что это он меня воспитал. Для меня существовал только один идеал — мой папа. Я всегда хотела быть похожей на него и очень хотела, чтобы он мною гордился. Я училась на пятерки в школе, танцевала в ансам­бле, выступала, играя на фортепиано, но казалось, он этого не замечал. Он и мама хотели большего от меня. Я думала, что я ничего не могу.
13. Мне нравилось жить двойной жизнью: дома и в институте ты — примерная девочка, а на улице ты — дрянная девчонка. Мне нравилось почувство­вать себя плохой. Для меня это была скорее игра, чем реальный мир. Мне нравилось играть, делать то, чему меня учили. К тому же здорово было иметь какую-то тайну.
14. Героин дает определенную простоту: тебе не надо думать, что сказать, не надо думать, что делать. 
Когда ты встречаешься с другими людьми, тебе не надо думать, чем заняться, — все уже решено. 
По большей части наркоманы, которых я встречала, это необразованные люди, многие не закончили одиннадцать классов, и я сначала дума­ла, что мне с ними будет неинтересно. 
Но потом я обнаружила среди них вполне образованных лю­дей. Это было странно. Героин раскрепощает. Это смешно выглядит со стороны. 
Люди идут за геро­ином и по дороге обсуждают рассказы А. П. Чехо­ва или различные философские школы, или начинают читать стихи свои и чужие — было и такое, на героине особенно тянет на философию и поэзию. 
Хотя я думаю, что, если бы мы встретились в другой обстановке, все было бы по-другому.
15. Мысли о самоубийстве появились у меня еще в довольно раннем возрасте, лет в пятнадцать. Меня ничего не держало в этой жизни тогда, не держит и сейчас. Мне говорят, что надо просто жить. 
Но я так не могу, поскольку считаю, что жить надо зачем-то, то есть иметь хоть какую-нибудь цель. Я люблю своих родителей, но жить так же, как они, в какой-то бесконечной серости я не могу.

Конечно, никто не знает, зачем мы здесь, но просто плыть по течению — это глупо, это и есть самоубийство, но только самоубийство личности, души. 

Я считала, что как личность я — никто, я не смогу сделать что-нибудь стоящее, поэтому мне всегда хотелось уснуть и больше не просыпаться. Даже в детстве, засыпая, я представляла, что я—в могиле (может, у меня что-то с головой?). Героин — это сон. Сон — это смерть. Жизнь?.. Я не помню, что это такое.
P.S. Писать больше не могу, так как очень раз­нервничалась и могу заплакать. Я и так тут много написала сокровенного. Я очень не люблю, когда лезут в душу, потому что это больно. Я не люблю кому-то что-то рассказывать, я держу всё в душе. Это трудно. Одно — трудно, другое — больно. что выбрать? Но копаться у человека в душе — это слишком, хотя Вы — доктор. Вам видней. я думаю, что Вы образованный человек и знаете, что «не стоит заглядывать чересчур глубоки душу, иначе скоро наткнешься на решетку, которая ведет в подземные каналы, где текут нечистоты.

Пожалуйста, перечитайте этот текст ещё раз, вдумайтесь в каждую фразу. В них трепещущая боль живого человека, а вовсе не абстрактная болезненная тяга к наркотикам.
Может быть, этот текст даст основания роди­телям наконец задуматься о том, насколько се­рьёзны те проблемы, с которыми сталкивается «несерьёзная» детская душа.
Давайте попробуем вместе разобраться в тех «подземных каналах», о которых пишет девушка.
Что же так мучает Лену, написавшую эту ис­поведь? Можем ли мы с вами попытаться понять те основные проблемы, которыми болеет её душа? Разве вправе мы считать героин глав­ной Лениной проблемой?                
Нет, главные беды её души общие для всех нас. Её боль — душевная боль всего молодого, поколения. Систематизировать причины это общей боли, которая приводит к наркотикам очень трудно, но мы все-таки попытаемся.
Источник: Данилин А, Данилина И. "Как спасти детей от наркотиков".

Комментариев нет:

Отправить комментарий

Поделиться с друзьями