Эвакуация полутора тысяч предприятий в годы войны, спасение жителей блокадного Ленинграда и самая успешная экономическая реформа XX века были делом рук одного человека.
Довольно интересный текст об Алексее Николаевиче Косыгине, авторе одной из самых сильных реформ в СССР. Собственно, по этому пути пошёл Китай.
«В октябре 1964 года, после снятия Хрущёва став председателем Совета Министров, Косыгин приступил к реализации если не самой масштабной, то самой эффективной экономической реформы за всю историю СССР — внедрению хозрасчёта.
«Красным директорам» дали некоторую (ключевое слово: некоторую) свободу в подборе персонала, размерах зарплат и себестоимости итоговой продукции.
Между собой о ценах и сроках поставок различные предприятия также могли договариваться самостоятельно (разумеется, оставаясь под контролем партийного руководства).
Сверху Госплан ССССР спускал им лишь требуемые количественно-качественные показатели.
К концу шестидесятых на хозрасчёт перешли более 30 тысяч заводов и фабрик, производивших три четверти национального богатства.
За вторую половину шестидесятых объём промышленного производства возрос в 1,5 раза, товарооборот — 1,8 раз.
Средняя зарплата повысилась в 2,5 раза.
Пожалуй, впервые в истории России уровень жизни населения не отставал от бурного экономического роста.
Дом, в котором жил Алексей Косыгин с 1927 по 1929 годы. гор. Новосибирск
Было введено в строй около 1900 новых предприятий, начато строительство автогигантов ВАЗ и КАМАЗ.
Масштаб индустриального рывка не уступал 1930-м — только без ужасов коллективизации, голода и репрессий.
Именно при Алексее Косыгине перестали считаться роскошью телевизоры, радиоприёмники, автомобили — одним словом, всё, что тогда называлось «товарами широкого потребления».
Например, только легковых машин в 1965 году, накануне косыгинских реформ, было произведено около 200 тысяч. В 1975-м — уже 1 млн 200 тысяч. А одно рабочее место на автозаводе обеспечивает десяток трудоустроенных на фабриках — поставщиках комплектующих, и столько же — в сфере обслуживания.
Началось массовое возведение шоссейных дорог с сопутствующей сервисной инфраструктурой. Втрое возросли темпы жилищного строительства — что закономерно, поскольку предприятия, получившие возможность самостоятельно распределять полученную прибыль, могли направить её на возведение качественных (в сравнении с бараками времён первых пятилеток) квартир для собственных рабочих.
Говоря о дипломатии брежневского периода, мы вспоминаем обычно «мистера Нет» — легендарного Андрея Громыко.
Но между тем именно Алексей Косыгин, нигде не учившийся иностранным делам, долгое время являлся лицом советской внешней политики и по праву считался выдающимся переговорщиком.
Будучи вторым человеком в государстве, он встречался и находил общий язык с виднейшими зарубежными политикам — от Каддафи до Маргарет Тэтчер.
В 1966 году Алексей Николаевич организовал в Ташкенте переговоры пакистанского президента и индийского премьер-министра, добившись прекращения Второй Индо-пакистанской войны.
В друзой раз, к ужасу охраны, он пригласил президента Финляндии Урхо Кекконена в пеший поход по горным тропам Кавказа, и после их совместной прогулки «по лермонтовским местам» о курортах Ессентуков заговорил весь мир.
Великий экономист принял участие и в урегулировании конфликта на острове Даманский, проведя переговоры с премьером КНР Чжоу Энлаем прямо в Пекинском аэропорту, где неожиданно приземлился, возвращаясь из Вьетнама с похорон Хо Ши Мина.
По некоторым сведениям, эту промежуточную остановку Косыгин совершил без согласования с Брежневым. «Империалисты хотят решить свои проблемы, стравив КНР и СССР», — осталась в истории его фраза. В итоге угроза войны между двумя ядерными державами миновала.
Косыгинские эксперименты весьма неоднозначно воспринимались коммунистами-догматиками, видевшими в элементах рыночной экономики «возвращение мещанства» и «отход от идеалов социализма».
Вдобавок, систему, похожую на хозрасчёт, стал весной 1968 года внедрять чехословацкий реформатор Дубчек, однако экономические преобразования в итоге привели к эрозии всей политической системы ЧССР, что итоге закончилось вводом войск Варшавского договора и немало напугало «ястребов» из окружения Брежнева.
Сам Леонид Ильич, ценивший профессионализм Алексея Косыгина, тем не менее, испытывал к нему личную неприязнь, постепенно отстраняя от власти.
В 1973 году, после поражения арабских стран в Войне судного дня, цена на нефть взлетела с 3 до 12 ещё тех, полновесных долларов за баррель.
Надобность в хозрасчёте отпала: руководство страны предпочло не стимулировать потребительский рынок, пускаясь в рискованные (для марксиста-догматика) рыночные эксперименты, а покупать необходимые товары народного потребления на нефтедоллары за рубежом».
Комментариев нет:
Отправить комментарий